Спорт в моей жизни был всегда. В школе — спортивный актив по бегу и баскетбольная секция. В институте — боевые искусства и тренажерный зал. А после, в разное время: плаванье, бег, сноуборд, скалолазание, бадминтон… В 28 лет я на год погрузился в калейдоскоп физкультурной «йоги», тратя на практику в клубах по шесть дней в неделю. Такое наследие сформировало во мне жесткое отношение к телу, усилило природную порывистость и только усугубило постоянный гипертонус.
Так что, подойдя к практике классической йоги, я не только не имел представления о ментальной релаксации, я даже не понимал, что такое физическое расслабление. В асаны я входил быстро, с напряжением, на пределе своих возможностей, несмотря на то что умом понимал: делать это надо без ощущений и плавно. Но думал я одно, а тело было приучено к другому. И все это на фоне одолевающей жажды йоги: каждый день хотелось приступить к практике побыстрее, а приступив — сделать побольше, нетерпеливо прыгая из одной позы в другую. Такая подводка, мягко говоря, не способствовала отключению головы в самих асанах.
Время шло, регулярная практика проблему решала, но медленно — слишком сильны были старые стереотипы телесного поведения. Пока совершенно неожиданно не нашелся образ, кардинально изменивший процесс. К тому моменту я уже несколько лет увлекался подводной охотой. Облачившись в гидрокостюм, я часами сплавлялся по течению реки, полностью расслабляясь: движения сводились к минимуму, дыхание через трубку контролировалось до полного беззвучия. И все это ради того, чтобы исключить даже малейшие возмущения воды, которые прекрасно чувствуют рыбы.
Но до того как впасть в этот легкий транс охотника, так похожий на состояние практикующего йогу, требовалось экипироваться. Надеть неопреновый гидрокостюм, предварительно обработав его мыльным раствором, — иначе в него просто не влезть. Нацепить носки, перчатки, ласты, разгрузочный жилет и пояс со свинцовыми грузами общей массой 10 килограмм. А в конце, надев маску с трубкой, зарядить ружье, натянув тяги, усилие которых — тоже несколько десятков килограмм. И проделать все это в теплое время года, в костюме, сковывающем движения и с термоизоляцией хорошего пуховика, с желанием поскорей бы. В результате в воду я погружался уже вымотанный, взвинченный, с учащенным сердцебиением и тратил около часа драгоценного времени охоты на успокоение тела и сознания.
И вот как-то перед началом этой экипировочной экзекуции мне пришел образ чайной церемонии — умиротворенного действа с сосредоточенной поглощенностью на каждом движении. «А что, если превратить процесс подготовки в такой же ритуал?» И с этой мыслью я приступил к своей первой церемонии охотника, исполняя все действия подчеркнуто плавно, выверено, без суеты и спешки. Моей целью стал не результат, а сам процесс, его смакование. И когда он завершился, мое сердце билось мерно, пот не струился под костюмом, а сознание было умиротворенным. Впечатленный таким результатом, я решил применить этот прием и в йоге.
Теперь банальная подготовка своего пространства к практике превратилась в неспешную и размеренную церемонию, и еще до ее завершения сознание замедляло своей бег. А выполняя переход между асанами как медленный ритуал с плавными текучими движениями, я полностью убрал нездоровый ажиотаж в их выполнении и перестал впрыгивать в экстремальный для меня вариант асаны.
К этой методике можно подобрать разные слова и образы: осознанность движений, погруженность в действие, быть здесь и сейчас… Но для меня сработал именно образ церемонии или ритуала. А значит, он может сработать и для кого-то еще.
